![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Entry tags:
шли сейчас...
...не спеша по широкой и холмистой дорожке. Медленно опускаются сумерки.
Находились с утра в лесу. Там гористо-это утомляет. Собаки отлежались, отдохнули и бегут впереди. Тойчик изредка останавливается и ждёт нас, а Бенцы продолжает бежать вперёд. Иногда опускает голову к земле, выговаривает своё грум-берёт чей то след-и тогда бросается в сторону и исчезает. Или поднимает голову, прислушивается, опять-грум-пробует воздух на запах и опять срывается куда то. Если его нет больше пяти минут, Наташка начинает нервничать и просит-свисни Бенчуку. Я заливаюсь, как соловей разбойник. Мы останавливаемся и ждём. И через минуту различаем ритмичное щёлканье-железное колечко на ошейнике стучит об пластиковую защёлку. Потом слышно его дыхание, ха-ха-ха, и вот он выскакивает из-за деревьев и резко тормозит рядом. Лезет под руку, заглядывает в глаза-чо, хозяин? Наташка успокаивается и я похлопываю его по башке-беги...
Машин ещё не слышно, ещё не вышел шабат. Зато в этой тишине хорошо слышно кудахтанье куропаток. И резкие возгласы неугомонной авдотки. А жаворонки уже сделали лунки, в прогретой за день земле, и вкрадчиво и нежно зовут своих подружек спать-фьююю, фить-фьююю.
Под закатними лучами солнца, уже довольно высокая пшеница, выглядит пышным изумрудным ковром. Тойчик скрывается там полностью и передвигается высокими прыжками, как зайчик. А у Бенцы видно верх чёрной спины. Скоро заколосится. И здесь будет отъедаться разнообразная животина.
Ладно, трусиха Наташка тянет меня назад. Ещё минут пятнадцать и стемнеет.
Находились с утра в лесу. Там гористо-это утомляет. Собаки отлежались, отдохнули и бегут впереди. Тойчик изредка останавливается и ждёт нас, а Бенцы продолжает бежать вперёд. Иногда опускает голову к земле, выговаривает своё грум-берёт чей то след-и тогда бросается в сторону и исчезает. Или поднимает голову, прислушивается, опять-грум-пробует воздух на запах и опять срывается куда то. Если его нет больше пяти минут, Наташка начинает нервничать и просит-свисни Бенчуку. Я заливаюсь, как соловей разбойник. Мы останавливаемся и ждём. И через минуту различаем ритмичное щёлканье-железное колечко на ошейнике стучит об пластиковую защёлку. Потом слышно его дыхание, ха-ха-ха, и вот он выскакивает из-за деревьев и резко тормозит рядом. Лезет под руку, заглядывает в глаза-чо, хозяин? Наташка успокаивается и я похлопываю его по башке-беги...
Машин ещё не слышно, ещё не вышел шабат. Зато в этой тишине хорошо слышно кудахтанье куропаток. И резкие возгласы неугомонной авдотки. А жаворонки уже сделали лунки, в прогретой за день земле, и вкрадчиво и нежно зовут своих подружек спать-фьююю, фить-фьююю.
Под закатними лучами солнца, уже довольно высокая пшеница, выглядит пышным изумрудным ковром. Тойчик скрывается там полностью и передвигается высокими прыжками, как зайчик. А у Бенцы видно верх чёрной спины. Скоро заколосится. И здесь будет отъедаться разнообразная животина.
Ладно, трусиха Наташка тянет меня назад. Ещё минут пятнадцать и стемнеет.